Смерть Владимира Зельдина подобно фотовспышке зафиксировала то настоящее, в котором мы живём, рельефно высветила его особенности, характерные черты, стыдливо прикрываемые пороки. Ежедневная суета жизни, её рутина служит спасительным полумраком, прикрывающим наши метания, наши не всегда чистые устремления. За вчерашним днём следует сегодняшний, за ним завтрашний, а там уже и забывается к концу недели то, что было в начале. Некогда осмыслить даже события последних месяцев, а тут умирает человек, который прожил больше 100 лет. Мы спорим о памятниках, обсуждаем выступление Константина Райкина, в то время как Владимир Зельдин был старше его отца и лично знал многих из тех, кому мы предлагаем ставить памятники или активно возражаем против этого.
Для некоторых это оказывается чересчур много, они не в состоянии осмысливать такие масштабы. Им бы попроще: был «совок» – стал «демократ», был «демократ» – стал «запутинец». Более сложные вещи они не хотят или не могут осмысливать. И как раз уход Зельдина, жизнь которого охватывает такой немыслимый отрезок российской истории, является таким хорошим индикатором для всего общества: для каждого человека, художника, политика. Говоря о Зельдине, поневоле приходится задумываться о таких исторических масштабах, будто он и правда как яркий фонарь подсвечивает всё, что в человеке есть, проявляет его личность, делает заметными особенности.
Жизненная позиция Владимира Михайловича была не так легко понятна многим из активистов современного мира, которые склонные реагировать на всё бурно, но видеть ситуацию поверхностно. Он говорил другими словами, на ином языке:
И это как раз было то искусство, на которое в жизни способны единицы. Если Райкин в своём заявлении только призывает коллег: «У нас есть такая мерзкая манера – клепать и ябедничать друг на друга. Мне кажется, это просто недопустимо!», – Зельдин давно превратил это в принципы своей жизни:
Знавшие его коллеги выделяли Зельдина во многом именно за его личные качества, которые так редко можно встретить, а не только за творческие достижения и уж тем более не за какую-то там политическую солидарность.
Даже народный артист РСФСР Валентин Гафт, который известен своим весьма резким языком и критическими отзывами о многих коллегах по цеху, про Зельдина ещё при жизни сказал такое, что немногим доводится заслужить и после смерти:
«Сто лет, до последнего дня, быть великим актером, не сойти с ума. Это образец выдающийся, его правильно называют артистом планеты. Это нельзя назвать концом, он всегда будет с нами, это пример, образец чистоты, любви к искусству и вообще к людям. Он был необыкновенно трогательный, умный, казалось, что он будет вечно. Он вечный человек, мы его не только не забудем, он всегда будет с нами. Я ему как-то написал:
«Рождаться каждый день умеет он на свет.
То шут, то ангел на волшебной тризне.
В нём всё есть, только возраста в нём нет.
Как не бывает возраста у жизни»
При том «отказаться от суеты» совершенно не означало для Зельдина отказаться от того, чтобы иметь своё мнение, свои убеждения. Напротив – он не только их имел, но и предельно чётко артикулировал. Видимо, и по этой причине тоже его уход из жизни остаётся «незамеченным» некоторыми СМИ.
Вот как его вспоминает журналист Александр Гамов:
«Это было 7 мая 2012 года, примерно за час до начала инаугурации президента России Владимира Путина. Владимир Михайлович бодрой походкой направлялся в Большой Кремлевский дворец, он шел под руку с супругой – Иветтой Капраловой. Я представился, задал вопрос – он у меня был какой -то обычный: видимо, про мысли и чувства в такой день. Зельдин, помнится, ответил не сразу, собирался с мыслями. А потом сказал чеканно, но совсем не по-актерски. Вот прямая речь...
– Я принадлежу к поколению, которое уходит. Это поколение, которое прошло дорогами войны. Мне кажется, мое поколение было всегда законопослушным, и мы верили, когда Никита Сергеевич Хрущев говорил нам, что мы будем жить при коммунизме. Но главное не это. Главное, что мы безмерно любили Советский Союз, свою Отчизну, где родились, выросли. В общем, я советский человек, воспитан советской властью, мне 97 лет. Я горжусь тем, что событие, которое мы будем отмечать, это великий день 9 мая. Самое дорогое – жизнь – мое поколение положило на алтарь Победы против фашистской Германии.
Потом я видел Владимира Зельдина в Андреевском – как его еще называют, "Тронном" зале, где Владимир Путин принимал присягу. Все стояли. Только Владимиру Михайловичу принесли кресло. Оно по форме напоминало трон, только размерами было намного меньше. Но Владимир Михайлович от кресла отказался. Речь президента он слушал стоя…».
Есть один малоизвестный эпизод в жизни великого актёра. Когда Вечный огонь в Александровском саду у «поста №1» техники собирались поставить на профилактику, то право перенести пламя огня на временную горелку специальным факелом предоставили Народному артисту СССР Владимиру Зельдину. В том году он отметил свой 100-летний юбилей. День Победы для артиста всегда был самым святым праздником. Он тогда сказал:
Фото: 
Сотрудники Мосгаза разобрали механизм горелки, почистили его от копоти и нагара и поменяли запальники. Спустя час Вечный огонь вернули на место.
Артист, который служил искусству, народу и Родине
Для Зельдина патриотизм никогда не был предметом для обсуждения, но являлся именно естественным чувством, которое не нуждается в объяснении или декларировании. На протяжении всей своей долгой жизни он неизменно служил своей стране, хотя сама страна успела за это время пережить гражданскую войну, сталинскую эпоху, хрущёвскую «оттепель», брежневский застой, горбачёвскую перестройку, ельцинский слом государства и, наконец, путинские годы восстановления.
Имея твёрдые взгляды и убеждения, он при этом всегда предпочитал работать, не отвлекаясь на политические дрязги, склоки, протесты и прочее «борцовство». Видимо, ему, пережившему слишком много властителей, политических перемен и поворотов истории, именно призвание артиста было важнее всего, а прочее он как раз относил к «суете, от которой надо себя отделить».
Даже в свой сто и один год он и не думал у пенсии, а до последнего продолжал играть в театре. И именно поэтому же, надо полагать, его список наград столь внушителен и совершенно не зависит от исторических или политических периодов, потому что Зельдин всю свою жизнь одинаково преданно служил искусству, и полагал, что именно таким образом он лучше всего служит народу и стране.
Первые его большие награды приходятся на годы Великой отечественной войны и сталинские времена:
- медаль «За оборону Москвы» (1944 год)
- орден Красной Звезды
- орден Трудового Красного Знамени (1947 год)
- Сталинская премия (1951 год)
Фото: И потом перечень продолжался всю жизнь:
- Заслуженный артист РСФСР (8 апреля 1954 года)
- народный артист РСФСР (10 октября 1959 года)
- второй орден Трудового Красного Знамени (1968 год)
- народный артист СССР (7 марта 1975 года)
- третий орден Трудового Красного Знамени (1968 год)
- Премия фестиваля «Кинотавр» — в номинации «Премия президентского совета за творческую карьеру» (1995 год)
- Премия Фонда Станиславского (1995 год)
С 2000 по 2016 годы:
- стал полным кавалером ордена «За заслуги перед отечеством» (все 4 степени)
- получил орден «За заслуги в ветеранском движении» (11 декабря 2014 года, высшая награда Союза ветеранов России)
- дважды стал лауреатом премии «Хрустальная Турандот»
- получил национальную премию «Россиянин года» (2007 год)
- получил премию Правительства Российской Федерации 2008 года в области культуры
Соболезнования и слова поддержки семье и коллективу Центрального академического театра Российской Армии в связи с кончиной Владимира Зельдина выразил президент России Владимир Путин. В телеграмме главы государства, в частности, говорится:
Мемориальная доска народному артисту СССР Владимиру Зельдину будет установлена в Твери, где он провёл несколько детских лет. Предстоит обсудить проект мемориальной доски и место, где она будет установлена. Один из предполагаемых вариантов размещения – здание, где раньше располагалась мужская гимназия, в которой учился будущий мэтр.
Совесть нации
Наряду с огромной любовью к стране и во многом из-за неё Зельдин ясным взором видел и недостатки, которые существуют в российском обществе. Он всегда был чужд какого-либо фанатизма и отрицания того, что ему было бы неудобно замечать и принимать. Вот, что он говорил о пороках современной России:
Последние его слова звучат очень горько, но им вторит и гедиректор киноконцерна «Мосфильм» Карен Шахназаров в своих воспоминаниях о Зельдине:
Примером своей жизни Зельдин показал, что при всех обстоятельствах жизни, при всех поворотах судьбы, на самых крутых виражах истории, в годы тяжелейших испытаний для страны и и в годы величайших соблазнов податься в безнаказанное и безудержное критиканство, можно оставаться человеком чести и долга и сделать то, на чём ломались даже величайшие люди искусства, но не Зельдин:
Удержаться между двумя крайности и гордо пройти по жизни длиной в век, да так, что ни один человек не посмел бросить ему упрёка ни в личной непорядочности, ни в предательстве своего народа или страны – это то, чем пример Зельдина поражает больше всего. Он и есть совесть нации...
