Киллер Мокрухин, привычно сжав в кармане ребристую рукоять пистолета, шагнул в подъезд.
- На какой и зачем? - подозрительно спросила его лифтерша.
- На седьмой, - скупо бросил Мокрухин, - мочить.
Лифтерша равнодушно кивнула и нажала кнопку этажа. На этаже киллер огляделся и встал за трубу мусоропровода. Он достал пистолет, вытер рукавом красный губастый рот и стал терпеливо ждать клиента. На седьмом этаже жили генеральный директор АОЗТ, владелец казино, свой, почти домашний рэкетир и валютная проститутка. Народ солидный и проверенный, взращенный в рыночных боях. Пятую квартиру занимала семья слесаря с завода "Борец". Слесарь в отношении соседей вел себя нехорошо. Ругался матом, громко, на весь дом отмечал прежние, краснокалендарные даты, вызывал наряд милиции если валютная проститутка брала работу на дом. Соседей слесарь называл буржуями недорезанными.
- Повыползали из нор, - орал подвыпив пролетарий, - наели хари на народном добре. Вот будут выборы, тогда ужо вам!
Соседи вздрагивали и слесаря не любили. И самого слесаря и слесариных детей и слесарину мать Ниловну. Особенно владелец казино, которого Ниловна обвинила в краже слесариных лыж из общего коридора. В двери, отделявшей квартиры от площадки лифта, заворочался ключ. Киллер снял пистолет с предохранителя. Дверь открылась, вышла Ниловна с мусорным ведром и, шаркая тапками, пошла к мусоропроводу.
Мокрухин отвернулся, достал из кармана сигареты и спички.
- Ты чего тут? - с ходу завелась Ниловна. - Ты чего тут на нашем этаже шляешься?
Мокрухин пожал плечами и отворотился, пряча лицо.
- Тебе чего здесь надо? - не успокаивалась бабка, - рожу-то не вороти. - Она дернула киллера за рукав, - насцут тут, понимаешь, и морду воротят.
- Пошла вон, старая дура! - заорал Мокрухин, разозлившись от несправедливого обвинения. Он вырвал рукав и оттолкнул бабку. Это было ошибкой, одолеть закаленную в склоках с соседями Ниловну было непросто.
- Ты драться?! - взвизгнула она. - Н-на! - и старуха припечатала киллера железным мусорным ведром по голове.
- Участковый! Участковый! - вопила Ниловна с балкона, поглядывала, на лежавшего кулем Мокрухина, и снова голосила в сторону опорного пункта милиции в доме напротив.
Участковый, милиционер-стажер Бадминтонов, заступил на дежурство. Он повесил табличку "Приема нет", запер изнутри дверь, застелил диван и взбил подушку. Казалось ничто не могло помешать стажеру соснуть минут триста. Но только он с наслаждением прилег, раздались призывные вопли старухи из дома напротив.
- Эх, свет надо было погасить, - ругнул себя Бадминтонов. - Иду, иду, - крикнул он в форточку, с неудовольствием натягивая серую шинель.
Мокрухин застонал и пошевелился. Руки его были связаны. Ерзая червяком он с трудом сел, опираясь спиной о стену.
Над ним склонились торжествующая Ниловна с ведром и милиционер с пистолетом в руках.
- Простите пожалуйста, - смущенно улыбнулся милиционер, - это ваш пистолет?
- Теперь твой, - сплюнул в угол Мокрухин, - теперь твои на нем пальчики, мент.
- Плеваться на нашей площадке, сволочь?! Н-на! - Ниловна размахнулась и приложила уже мятое ведро к голове Мокрухина. Киллер мешком упал назад, за трубу мусоропровода.
Крупное тело Мокрухина с трудом погрузили в желтый УАЗик с синей полосой. Везли киллера в отделение под рев сирены.
- Зачем ты его сюда привез? - набросился, отложив кроссворд, на Бадминтонова дежурный, милиционер-стажер Потатосов.
- Так с пистолетом ведь, - как мог оправдывался участковый, - не иначе, как киллер, мокрушник.
- Подумаешь, кто нынче с пушкой не ходит, - не унимался дежурный, - купил на рынке для самообороны, мало ли зачем человеку ствол. Возись теперь с ним.
Вздохнув, дежурный вызвал начальника отделения. Начальник, перезрелый капитан сорока с лишним лет, увидев Мокрухина и пистолет, скривился:
- Бадминтонов?! Ты что, Рэмбо? У тебя белье с чердаков каждый день прут, а ты книжек начитался и киллеров ловишь. Набрали салаг, стажеров. - Капитан метко харкнул в урну в дальнем углу. - Звоните в главк, пусть опера пришлют, заодно и работать у мастера поучитесь, сосунки.
Дежурный крутил диск телефона, дозваниваясь в главк, а участковый приводил в чувство задержанного. В главке дежурного послали сначала в 22 отдел, оттуда переадресовали в отдел седьмой, из седьмого отфутболили в четырнадцатый подотдел.
- Киллер? - спрашивали его, - с миной? Нет, тогда это не к нам, звони в седьмой. Киллер? - зевали в седьмом, - выстрелил и не попал? Как, вообще не стрелял?
Наконец в четырнадцатом подотделе стажеру-дежурному сказали, что-то такое, от чего он повесил трубку и заплакал. Очнувшийся Мокрухин сначала потребовал закурить, потом выпить, женщину и адвоката.
- Сними браслеты, начальник, - требовал он, неловко поднося ко рту сигарету скованными руками.
- Нет, - твердо отвечал стажер-участковый, - а вдруг вы уйдете? Меня так уже трое обманули.
Тем временем за телефон сел начальник отделения. После часа мата в телефонную трубку он выяснил, что киллерами вооруженными пистолетами, но не стрелявшими, стоявшими в ожидании жертвы за трубой мусоропровода, занимается седьмой подотдел, группа "Бис". И именно сегодня группа "Бис" выехала на операцию в ресторан "Луна".
А Мокрухин продолжал измываться над стажерами:
- О тебе и речи нет, небрежно бросил он стажеру-участковому, - о тебе прокурор речь скажет. Ты "ствол" полапал, а на нем парень та-а-акое висит. Так что пойдешь ты прямым ходом в ментовскую зону в Нижнем Тагиле. Ну а ты, попка, повернулся Мокрухин к дежурному, - ты уже, считай, коленкой под зад получил. Тебе инспекция по личному составу лапти плетет. На тебе незаконное задержание - раз, применение спецсредств - наручников - два, невызов адвоката - три. Так что срок, паря, считай, имеешь. Жалко мне вас, тяжело вам на зоне будет, особенно по первой ходке. И чего вы в менты пошли? Кем раньше были?
- Я инженер-конструктор, сокращенный, - выдавил дежурный.
- А я учитель начальных классов, оклад восемьсот рублей, - всхлипнул участковый.
- Да, ребята, давайте я вас хоть обучу кое-чему.
Операция группы "Бис" седьмого подотдела проходила в рестране "Луна". Легендой, прикрытием операции, было празднование щенения породистой суки старшего опера. Легенда полностью соответствовала действительности. Собравшиеся за ресторанными столиками сотрудники сначала пили за каждого щенка, потом за суку, и наконец за самого старшего опера. Обстановка была непринужденной. Была ли сука опера породистой, неизвестно, но с ее помета кормилось все его семейство. Щенков охотно и за немалую цену приобретали подозреваемые, подследственные, и, даже, просто свидетели по делам опера.
Ехать в отделение пришлось в разгар веселья.
- Я на полчаса, - деловито бросил опер, - выпейте пока за кобеля.
В отделении милиции на жесткой скамье сидело трое, сидело и с песней качалось из стороны в сторону. Точнее, пел сидевший в центре Мокрухин, а милиционеры грустно подпевали.
- Таганка-а, те ночи полные огня. - Таганка-а, навек сгубила ты меня.
Перед киллером стояла банка импортного пива, он пел, ухитрившись оставить в углу рта дорогую импортную сигарету.
- Который тут киллер? - набычившись спросил опер.
- А ты, кто такой? - дерзко спросил Мокрухин, но, недоговорив, улетев угол от тяжелого удара кулаком.
- Нельзя, нельзя, - запричитали стажеры, - он жаловаться будет, в газету пойдет.
- Щенки, - презрительно грохнул опер, - на лесоповал он пойдет. - Где его взяли, кто на площадке жил?
Когда много раз битый за этот день Мокрухин очнулся, он увидел, что опер докуривает его, Мокрухина, сигарету и нагло пьет его, Мокрухина, пиво. Мокрухин покосился на увесистые кулаки опера и ничего не сказал.
- Ну? - спросил опер уверенно, - Может хватит ваньку валять? Нам все известно. Когда валютная проститутка ушла от сутенера, директор АОЗТ перестал платить дань, решили замочить директора казино и рэкетира, потому что ссучился.
Мокрухин затравленно молчал, потом робко возразил:
- Ствол чистый, и пальцы на нем не мои.
Опер схватил лежавший на столе пистолет, неглядя выстрелил в окно. За ним кто-то вскрикнул. Потом опер вложил пистолет в скованные руки Мокрухина и долго мял его там, добиваясь четких отпечатков. Стажеры сидели в уголке, раскрыв рты.
- Ну что, колоться будем или как? - спросил профессионал, - ну-ка посмотри, кто это? - И он поднес к глазам Мокрухина фотографию.
- Узнаю, - сдавленно сказал киллер, - подельник мой, вместе срок мотали. Что, уже повязали?
- Дура, - ласково сказал ему опер, - это сука моя, вчера ощенилась. Купи у меня щенка за триста баксов. -- Не то попросил, не то приказал он. Опер глянул на татуированную руку преступника с именем и якорьком и ласково бросил:
- Эх, зря ты флот бросил, Коля.
Киллер заплакал и стал колоться.
- Я должен был слесаря замочить. Меня вскладчину директор АОЗТ, казино, рэкетир и проститутка наняли. Решили его убрать, чтоб породу им на лестничной площадке не портил.
Опер уехал назад в ресторан, Мокрухина увезли в тюрьму. Начальник отделения, сопя и потея, старательно писал рапорт о раскрытых преступлениях.
- Киллер, раз, - загибал толстый палец начальник, лифтерша за соучастие - два, Ниловна за нанесение тяжких телесных - три.
- Ниловну-то за что? - изумились стажеры.
- Как, а не она человека ведром отоварила? Ничего, много ей не дадут, скоро амнистия, а если что, такая и на зоне не пропадет. У нас в преступлениях по отчету счет на штуки идет.
Куда более тщательно составлялся приказ на поощрение. К ордену представлялся майор из административно-хозяйственного отдела главка, потому что ему скоро на пенсию, к медалям прапорщик с вещевого склада и сам начальник отделения, к знаку "Отличник милиции" - опер. Еще несколько неизвестных стажерам сотрудников получили благодарности - потому что так надо. Стажерам же обещали снять ранее наложенные взыскания.
- Так у нас же нет взысканий? - дружно удивились стажеры.
- Нет, так дадим, и тут же снимем, - засмеялся начальник, - чтобы знали, что не все так просто. Учитесь, салаги!
© Copyright Макаров Андрей Викторович
