История эта мне давно не давала покоя. Но в последнее время так много и так часто пишут о волках, оборотнях, так популярна эта волчья тема, но я уж было решила для себя, что не стану уподобляться всем волкописателям и оставлю эти воспоминания в себе, для личного, так сказать пользования.
Но… сами понимаете, когда душа просит, а рука уже занеслась над листком бумаги и компьютером, остановить автора практически невозможно.
Так что, если еще на одну историю терпения наберетесь, читайте, милости прошу, Читатель.
***
Было это в самом начале восьмидесятых, когда наша история не была ужасной редкостью, а стала почти уж делом привычным в наших краях. Газеты, журналы, телепередачи и даже объявления на столбах просили граждан быть бдительными. Половина всей этой информации, естественно была враньем или сильным уж преувеличением, но вторая половина все- таки имела право на жизнь.
В эти годы, то ли с голодухи, то ли еще по каким- то причинам, волки стали не просто разгуливать, как хозяева, по лесу и его опушкам, а стали очень близко подходить к человеческому жилью. То тут, то там люди читали и пересказывали, добавляя собственные комментарии, истории о том, что где- то кого- то даже загрыз волк, напал на сторожа автобазы, задрал домашнее животное прямо в сарае, ну, и в таком духе…
А самое ужасное – вроде, не такие уж это и волки были, те, что вытворяли подобное. По слухам, это была уже новая порода – помесь волка и собаки, со всеми вытекающими последствиями: злость, лютость, коварство и хитрость, плюс – абсолютная небоязнь человека и его охранников – обычных дворовых собак.
В конце концов, что доказывало правдоподобность происходящего, было объявлено официально, что охота на волков разрешена и очень приветствуется. За шкуру убитого волка обещали какое- то даже вознаграждение.
***
Дом наш находился в том время чуть ли не на пушке леса. Очень близко к нему. Это теперь уже еловый густой лес разрешил себя подвинуть метров на пятьсот, чтобы на этой делянке появились несколько улиц с коттеджами.
В каждом дворе, как и положено, в деревне, жила собака. Мы в то время имели счастье быть охраняемыми красавицей овчаркой, которую назвали обычным овчарочным именем – Найда. Ну, был бы кобель, нарекли б его Полканом или Мухтаром. Сильно бы не извращались, люди мы простые, обыкновенные. Да в те годы еще и не была модной торговля элитными породами, а потому и имен изящных не существовало. Разве что, у изящных, так сказать, людей. Хотя, и их еще тогда не было, не так ли?
Найда наша была собакой очень умной и доброй. Но вид у нее был таким серьезным, что соседи и к воротам боялись приблизиться, если она гуляла без поводка внутри двора. Брат пытался ее воспитывать, узнав у какого- то заводчика азы дрессировки. Найда была очень послушна, а главное так преданна, что именно тогда я поняла весь смысл выражения «Собака – друг человека». Как мы жили без нее, понятия уже не имели: она встречала нас после работы и приветствовала бурно, стоило только подойти к калитке вечером, она была на чеку, если у кого- то из нас было плохое настроение, старалась утешить, лизнуть хотя бы в ладошку. Да, что я рассказываю вам – не верю, что есть среди вас хоть один человек, который не знает, что это такое – верный друг во дворе дома.
На нашей калитке висела картинка с изображением доброй морды овчарки и с честной надписью «Осторожно! Злая собака!». А ниже была приписка: «Умная!».
Большая, утепленная войлоком изнутри, будка Найды стояла прямо напротив нашего крыльца. Так, что, когда мы выходили, поворачивая ключ в двери, могли в эту же секунду слышать, как начинала греметь, выползая из будки толстая, железная цепь Найды, мол «Куда ты?». Входишь в дом – стоит, провожает, контролирует, все ли в порядке, выходишь – приветствует, виляя толстым лохматым хвостом. Глаза собаки, лошади и коровы, считаю, – это, вообще, нечто непознанное пока людьми. Ну, почему они смотрят порой понятнее и умнее некоторых людей?!
Поскольку, Найда пока не была обучена всем навыкам поведения с чужими людьми, за ворота мы ее никогда не выпускали. Мало ли… так и прожила на цепи года два – три. Иногда на поводке ее выводили к лесу прогуляться, вот и все общение с живой природой.
И вдруг однажды мама заметила, что с Найдой что- то неладно. То есть, наоборот, очень даже и ладно.
- Слушайте, ребята! – Мама растерянно улыбалась. – Не понимаю, как и откуда и от кого, но наша Найда беременна! Чудо какое- то! К нам ведь ни один пес во двор не заходил. Нет ни одной дырки в заборе. Вы ничего не замечали?
А нам чего в причинах- то копаться? Для нас это была радость настоящая – будет много таких же Найд, красавиц – красавцев! Мы уже и распределили, кому подарить щенков. От нашей овчарки без ума было пол улицы, а еще и друзья есть, и поводов – выше крыши. Дни рождения, новоселье, например.
Мать поделилась радостью с соседкой, тетей Шурой, у которой какая- то малюсенькая шавочка в доме жила. Но она спала на подушках и совсем не хотела понимать, что на входящего в дом постороннего почему- то полагается тявкнуть.
- И не понимаю, как это получилось… где ж она успела с кем- то свидание организовать подпольное? Весь забор по периметру обошли – ну, никак к нам не подобраться, когда еще кур держали, все щели законопатили… Странно.
- Странно?! Ну, ты даешь, дорогая! Да уж вся улица только и говорит про это, а вы все не заметили? Да, к ней муженек почти каждую ночь на свидания приходит.
- Какой еще муженек? И как приходит?
- А так. Витька видел через окно, сосед ваш справа. Большая овчарка подходит к забору и сигает к вам. Пару раз видел. Говорит, не собака, а волк, мол.
Мама пришла с этим известием домой и принесла естественную панику - все и без того боялись постоянно появляющихся новостей о невеселых, трагических случаях.
В то, что наша красавица закрутила роман с волком, мы, конечно, не верили, но все- таки, решили проверить. И несколько ночей подряд то отец, то брат, а то и все мы торчали за тюлевыми занавесками у каждого окна, наблюдая за двором.
Ночи были не просто темными, а черными, хоть глаз выколи. Стояла поздняя осень. На нашей улице, именно на нашем конце улицы, почему- то никогда не горели фонари. То ли их били, то ли не довесили нам, не знаю, не помню.
Короче, слухи оставались слухами, следить мы перестали, потому что нужно было выспаться перед рабочим днем, и на несколько дней или даже недель история забылась.
Но тут, на наше счастье (или несчастье) выпал снег. И выпало его сразу много. Однажды ночью, я, поворачивась на другой бок в своей постели, вдруг увидела спроецированную луной на стене анимацию – собаку или кого- то на нее похожего, в прыжке. Тень так быстро, ловко и уверенно перемахнула через забор, что я испугалась – так рядом со мной это было.
Срочно разбудив отца и брата, а, значит, всю нашу большую семью, я сбивчиво, сонно и ошарашено рассказала, что случилось. Мы выглянули в окно, в котором видна была будка Найды. Та в этот миг входила в будку, стараясь как можно тише тащить за собой цепь. От будки четко видны были следы: вот они шли к ней, а вот вернулись обратно.
Теперь уже мы в засаде у окон сидели до победы, пока не увидели однажды, как «муж» нашей охранницы, подбежал к забору и, не разгоняясь, одним прыжком перемахнул через высокий забор и пошел вокруг дома к будке. На цыпочках из одного конца дома в другой мы перешли все к этому окну. Отец, который когда- то в молодости в Казахстане охотился пару раз на волков, определил безошибочно – он самый, вне сомнений. Огромный волк любезничал со своей беременной «женой».
Стоило отцу дотронуться до дверной ручки, волк исчезал через мгновение. Остались только следы.
Ругать Найду было бесполезно – что может ответить влюбленная «женщина», да еще и беременная? Любовь есть любовь. Мы ее ругали, она стыдливо прятала глаза, а живот свой прятать уже не получалось – вот- вот родит.
Дико, конечно, было каждое утро видеть на снегу следы, но ничего больше предпринять мы не могли. Наблюдательный пост иногда занимали по- прежнему, но, обсудив проблему, пришли к выводу, что сделать все равно ничего не можем. Да и волк приходит тайком ночью, никому вреда не приносит, какой смысл с ним бороться. Да и страшно – вдруг отомстит как- то. Убивать жалко. А, если бы и решились, попробуй-ка его подкарауль. В форточку же не станешь стрелять. Да и Найду можно зацепить, когда он тут, возле будки.
Так мы это дело и оставили на волю Господу. Будь, что будет.
Все ближе подходило время родов. Найда с каждым днем все тяжелее передвигалась, вздыхала. Готовилась, видно со дня на день стать матерью. Все еще не родившиеся щенки давно были заочно подарены друзьям. Цена их (не материальная, конечно) выросла от того, что это – не просто щенки, а «породистые» - дети волка настоящего!
Муж, так мы окрестили нашего «гостя», зачастил. И по следам было уже видно, что задерживался надолго: одни были к утру сильно запорошенными снегом, другие – свежие совсем. Видно, только- только ушел.
Однажды утром мы уже вышли на крыльцо, а волк еще лежал возле будки, охраняя Найду. Только после нашего вскрика, после грозного отцовского «Пошел!!!», он нехотя поднялся и побежал за дом неспешно, даже лениво. Как бы говоря: «Чего пристали? Не трогаю я вас!».
Весь день мы обсуждали это происшествие – становилось по- настоящему страшно.
Еще через пару дней повторилась та же история. Теперь уже криков даже было маловато, отец схватил то ли швабру, то ли палку какую- то на веранде.
- Совсем уже обнаглел! Как дома у себя! – Возмущались мы все и, опасливо озираясь, «отлипали» от крыльца, продвигаясь по двору к калитке.
***
В это утро мы, предвидя уже, что Муж здесь, выглянули перед выходом на улицу в окно. Стоит возле будки, нервничает сильно. Отец открыл дверь, гаркнул на него, - никакой реакции. Подвывает даже как-то раздраженно. Еще раз повторили вдвоем с братом – волк так ощерил пасть, что душа в пятки ушла у нас всех одновременно.
- Пошел за ружьем. – Сказал брат. – Да, что ж это такое? Во двор собственный не выйти, вообще уже обнаглели звери! На работу опаздывать из- за этого «жениха», что ли?!
- Не надо! – Завопили мы с матерью.
- Надо. – Сказал отец. – Иди, неси ружье.
Волк, наверняка, чуя нашу возню в доме, с места не шелохнулся.
Мы кричали, ругались, мы с мамой плакали, но что- то же надо было делать – волк встал теперь прямо напротив крыльца и просто не позволял нам выйти.
Выстрел прогремел в тот момент, когда мы с мамой уговаривали на кухне отца позвонить в милицию или куда- нибудь еще.
- Ага, вы еще в зоопарк позвоните! Смешно! Кому это нужно?! Кто сюда приедет? Да и зачем?
В те годы МЧС по таким вызовам не ездили. И такой службы что- то не помню совсем в советские времена.
Мы увидели только результат уже. На снегу между крыльцом и будкой Найды лежал ее верный Муж в луже крови, глаза еще были «живы», но ранен он был смертельно. Брат, который впервые в жизни держал ружье, как- то сразу, с первого выстрела, убил наповал нашего «гостя». Он и сам сильно испугался от того, что совершил.
Найда никак не могла дотянуться до тела Мужа, рвала цепь с такой силой, что будка двигалась вслед за ней. Она не лаяла, она так жутко скулила, почти выла по- волчьи. Понятно было – она плачет, рыдает, она была в настоящем шоковом состоянии. Из будки раздавался писк – там, внутри, шевелились какие- то комочки.
- Ах, вот оно что… - Сказал отец. – Она щенилась, вот он и караулил, бедняга.
Убитого волка отец с братом погрузили на санки и увезли в карьер.
- Вот, дураки! – комментировали наши события в электричке постоянные попутчики, которые были давно в курсе. – Шкуру- то надо было ободрать хоть. И оставить как память хорошо, и продать можно, и шапку сшить, на худой конец. Да и вознаграждение получить можно.
Мы не ходили в карьер проверять, там ли еще наша «шкура».
Вечером, когда вернулись с работы, нас не встретил никто. Вытянутая почти до самого крыльца, уже припорошенная снегом, валялась цепь с расстегнутым ошейником.
Отец приподнял: «Ничего себе! Такой крюк вырвала!»
В будке лежали три щенка, не то задушенных, не то умерших естественной смертью. Еще один, живой, пищал рядом. Каким- то образом он очутился за будкой в снегу. Мы принесли его в дом, отогрели, напоили из соски молоком, положили в теплые мягкие тряпочки под батарею. Назвали его Вульфом, в честь отца, и отдали в кинологическое подразделение нашей местной воинской части.
Найду нашли в тот вечер на обочине дороги, ведущей в карьер. Ее сбил военный грузовик.
Вот такая история, братцы…
© Copyright: Наталья Шух
