Писатель Борис Егоров — о том. до чего доводит страсть к наживе
В моей молодости в Москве было мало серьезных уличных драк. По крайней мере, у нас в Текстильщиках. Обычно школьники лупили друг друга, или там мужики у пивного ларька сцеплялись, выясняя – хороший человек Мао-Цзе-Дун, или все ж таки г….
А я, начитавшись всяких «Трех мушкетеров», и побегавши с год на тренировки по боксу, прям горел желанием восстановить на всей земле справедливость. Потому и ввязывался постоянно туда, куда меня совсем не звали.
Маманя изводила свинцовую примочку упаковками. А папаня молча разглядывал меня – с любопытством, как, примерно, собаку с одним глазом в середине лба, или шестиногую кошку.
Короче, однажды я полез заступаться за одного страдальца, которого лупило человек пять, как минимум. Он отбивался вполне отчаянно, поэтому, когда я влез, мы погнали нехороших людей по кочкам. Но недалеко.
Потому, как к ним присоединились резервы.
И много резервов.
Так что мы с моим подзащитным, не сговариваясь, кэ-эк ломанулись галопом -–только нас и видели.
Продемонстрировали, так сказать, трезвый подход к реальности.
Познакомились мы. Он сказал: «Меня зовут… Ефим». Я посмотрел на его внушительный шнобель и смоляные кудряшки: «А лупили тебя – за то, что ты Ефим?» Он увидел, что я смеюсь, тоже усмехнулся: «Ага».
И упросил меня новый знакомый сходить к нему домой, буфером поработать. Чтобы родители не особо вопили по поводу синяков и разбитой губы. А мне он понравился чем? Дрался и не сдавался. И пошли мы к нему домой.
Потом мы долго поддерживали добрые отношения и с Ефимом, и с его семьей. Очень интересный у него папаня был. Как ни придешь – он на виолончели пиликает. Я, помню, даже сочувствовал его домашним. А потом Ефим мне рассказал, что музыкальные экзерсисы бывают только при посторонних. На самом деле Наум Моисеич – так звали папаню Фимы – держал нос по ветру и ловил запах денег.
Появится мода на пляжные тапки «вьетнамки» — тут же он организует массовое производство этого дефицита из отечественного линолеума. Начали люди бегать за болоньевыми плащами – пожалуйста, у Наума Моисеича уже красят толстый полиэтилен и лепят эти плащи. Короче, и так далее, и тому подобное.
Насколько я тогда понял – денег в той семье было полно. Но внешне – хрен определишь. Видать, многовековая скорбная мудрость богоизбранных подсказала Науму Моисеичу. В квартире у них самой ценной вещью, по мне, был телевизор «КВН-49».
Фима ходил, как обычный сын обычного бедного музыканта. Но! У него всегда были деньги на карманные расходы. Меня это удивляло – не похоже как-то было, что Наум Моисеич будет баловать такого хулиганистого наследника.
Я долго угорал со смеху, когда узнал про секретный механизм Фимы, который он применял для добычи денег.
Однажды мы встретились, и он, малость помявшись, спросил у меня: «Боря, у тебя нету хорошей знакомой, и чтобы она была уже беременная?» Я, собственно, не очень-то и понял вопрос. Тут, по ходу, Фима решил, что для взаимопонимания ему так или иначе придется быть пооткровеннее, чем обычно.
Оказалось, что благословенный Фима время от времени приводил к папе беременную девушку. И заявлял, что он, как честный человек, просто обязан теперь жениться. А у Наума Моисеича, похоже, в таких случаях мозги отключались. Во-первых, ему совершенно не нужно было даже малейшее лишнее внимание к его персоне. А, во-вторых – русская невестка? Фи, Фима! И благородный отец семейства выгонял сына вон, и договаривался с его беременной жертвой о размере отступных. А несостоявшиеся муж и жена потом по-божески делили добычу.
Помню, я сквозь смех думал: «Ну и ни хрена себе – сыночек вырос у Наум Моисеича…»
Были у меня подружки, которые… мнэ-э… готовились стать матерями. Но у них артистизма не хватило бы. Да и меня побить могли за такое предложение.
Последнее, что я слышал об этой семье – так это то, что Наум Моисеич ни разу не попался, и благополучно уехал со всей семьей в Штаты, с надеждой перебраться на историческую родину. А в этих самых Штатах Фиму зарезал какой-то негр. Вроде бы беспричинно.
Так мне рассказал Миша по прозвищу «Маца», с которым мы учились на журфаке.
(с)Борис Егоров
