Тихий летний вечер.
После полноценного дня сельхозработ на даче я принял душ, уселся на гладкие, потемневшие от времени ступени, и с удовольствием закурил.
Ко мне не спеша подошел старый пес Джек и положил тяжелую голову на мое колено.
-Дай лапу, Джек!
М-да. Почти Есенин.
Сколько же лет тебе, мой старый верный друг?
По-моему, уже 14.
-Ты помнишь, как я принес в этот дом маленьким щенком?
Джек внимательно посмотрел на меня.
Прошло всего 3 месяца моей работы директором детского дома.
Дети-сироты. Пугливые, словно птицы. Они только-только стали привыкать ко мне. С трудом, но все же возникало взаимопонимание.
И тут внезапная проверка обрнадзора.
То ли по навету, то ли от недоверия. И появилась она в образе строгой дамы в старомодных роговых очках, которая не спеша обходила помещение за помещением, придираясь к каждой мелочи и делая пометки в своей тетради.
Она заканчивала обход спальни, когда ее внимание привлекли странные звуки, доносившиеся из-под кровати.
Дама приподняла край суконного одеяла и обомлела. Под кроватью сидел щенок и увлеченно рвал старый журнал.
Крик негодования вырвался из груди проверяющей.
Холодок пробежал по моим внутренностям. Я не знал, откуда появился этот симпатичный малыш, и лихорадочно искал выход из создавшегося положения.
- Это что такое? - раздался над моим ухом разъяренный фальцет.
Срывающимся от возмущения голосом, она прочла мне и окружающим нас детям пятнадцатиминутную лекцию, чем можно заразиться от собак и кошек.
Наверное, она не любила ни тех, ни других горячей нелюбовью.
Я попытался договориться с ней полюбовно. Что, мол, сколотим будку псу, и будет он жить во дворе детдома.
Но дама была непреклонна.
Как и ее вердикт.
- Немедленно избавиться от собаки!
Голова мотнулась в сторону близлежащего пруда.
Наступила гнетущая тишина.
Мне почему-то вспомнился Герасим.
Десятки детских глаз выжидающе смотрели на меня.
Щенок, перестав терзать журнал, тоже смотрел на нас своими черными глазами.
Я увидел, как по его мордочке пробежали две мокрые дорожки.
Щенок плакал, прося о доброте.
-И немедленно! - вновь услышал я голос проверяющей.
И тут меня осенило.
Совсем недалеко жила моя мама.
Она давно болела, не выходила из дома, и мне приходилось каждый день навещать ее.
Привезти продукты, приготовить поесть, убрать в доме.
Ей не хватало живой души, и щенок был бы ей хоть какой-то отдушиной.
-Дайте мне полчаса, - попросил я проверяющую, заворачивая дрожащее тельце в лоскут старого одеяла.
Дама милостиво согласилась.
Я подмигнул деткам, те облегченно вздохнули. На их лицах появились улыбки.
Матушка с радостью встретила неожиданного гостя. И с его появлением даже ожила. Старалась заботиться о щенке по мере сил.
А я вздохнул с облегчением. Словно камень с души свалился.
Проверка детдома закончилась, и как н странно, не было выявлено нарушений. Так, мелкие замечания.
( Впоследствии, мы не то чтобы подружились с дамой-проверяющей, но у нас установились добрые и деловые отношения.)
А псу надо было дать имя.
В то время я в который раз увлекся произведениями Джека Лондона, снова и снова перечитывая его рассказы.
И как-то спонтанно дал имя писателя своему лохматому питомцу.
Детдомовские ребятишки часто навещали Джека, принося ему гостинцы. Кто булочку, кто котлету, сэкономленную в обед.
Играя с ними, Джек, делая грозный вид, гонялся за ними по двору, вызывая веселый ребячий смех.
Мама сидела у окна, с улыбкой наблюдая за ними.
А спустя три месяца ее не стало.
Не переборола она свою болезнь.
Джек забился в угол комнаты и неделю лежал, отказываясь от еды и воды. Быть может, он чувствовал потерю не меньше меня.
Но все проходит. И время лечит.
Джек быстро рос, превращаясь во взрослого пса.
Иногда мы бродили с ним по лесу, и Джек шел рядом, прижимаясь к моей ноге, чутко реагируя на непонятные лесные звуки.
Жить он так и остался в матушкином доме на правах сторожа и почти хозяина. Я не стал продавать дом, и он превратился в круглогодичную дачу. Как и прежде я каждый день бываю там, а иногда и живу.
Давно выросли воспитанники детского дома. Да и не существует он теперь, как и многие другие.
Но приезжают иногда они проведать своего старого директора и сильно постаревшего любимца Джека.
И бежит Джек навстречу им, дружески виляя хвостом и пытаясь встать на задние лапы, положить передние им на плечи. Словно хочет обнять.
Вот только не всегда у него получается. Старость не радость.
Я не заметил как стемнело и взошла луна.
Она ярко освещала все окрест. Пушистые кроны деревьев и кустарников напоминали застывшую поверхность штормового моря.
Поднявшись, я почувствовал, как затекла нога от тяжелой головы Джека. Он так и просидел, положив ее на мое колено, пока я бродил в лабиринтах своей памяти.
-Эх, Джек, Джек! Иди, служи. Я спать.
Завтра будет новый день...
(с)Станислав Солонцев