Нежданно-негаданно человечество вступило в новую и едва ли предсказанную эпоху. Невидимый враг под кодовым названием COVID-19 атаковал планету Земля и ведёт себя подобно компьютерному вирусу: заражает и «стирает» людей как компьютерные файлы. Расшифрован геном этого вируса, но его смертоносное шествие по странам и континентам продолжается. И когда будет изобретён и применён надежный «антивирус» — точно сказать никто не может
В этой ситуации глобальной атаки каждая страна, каждое государство ищут собственные и весьма разнообразные способы защиты. Но всех объединяет одно – стремление наглухо закрыться, отделиться от остальных, поставить все возможные заслоны на пути распространения этого злосчастного вируса. Можно сказать, что мы вступаем в эпоху «занавесов» — не таких «железных», как это было объявлено Уинстоном Черчиллем 5 марта 1946 года в американском Фултоне, но всё же весьма ощутимых. Особенно для живущих по эту сторону того или иного конкретного «занавеса».
Как известно со времён написания Львом Толстым романа «Анна Каренина», каждая семья несчастна по-своему. Похоже, то же самое касается и каждой страны, хотя в данном случае источник несчастья вроде бы один и тот же. Вот и Соединённое Королевство переживает общечеловеческое несчастье своим особым – британским – способом. Точнее – способами. Поскольку я насчитал их, по крайней мере, три. Первый: бывало и хуже – вспомните, как жилось британцам в году Второй мировой войны. Второй: не позволим властям посягнуть на наши традиционные британские свободы под предлогом борьбы с вирусом. Третий: разразилась национальная катастрофа – даёшь правительство национального единства!
Про первый способ нужно сказать, что сама мысль о сравнении нынешних непростых времён с временами Второй мировой была подсказана ни кем иным как премьер-министром Борисом Джонсоном. Именно он сказал на пресс-конференции в прошлый вторник буквально следующее:
«Это заболевание столь опасно и столь заразно, что без чрезвычайных мер, направленных на его сдерживание, оно преодолеет любую систему здравоохранения. Я пользовался итальянской системой, она превосходна, и проблема не в системе, а в количестве пострадавших. Вот почему мы объявили вчера о тех шагах, которые мы сделали – советуя не контактировать ни с кем без крайней необходимости – шагах, беспрецедентных со времён Второй мировой войны. Мы должны действовать как любое правительство военного времени и делать всё, чего бы это ни стоило, для поддержки нашей экономики (…) Да, этот враг может быть смертельным, но не непобедимым – и мы знаем, как его побить. И мы знаем, что если мы всей страной последуем уже полученным научным рекомендациям, мы знаем, что мы этого врага побьём. И какими бы трудными ни были те несколько месяцев, что ждут нас впереди, у нас хватит решимости и ресурсов выиграть схватку».
Именно этой «подсказкой» про Вторую мировую и воспользовалась колумнист The Daily Express Вирджиния Блекбёрн (Virginia Blackburn), напомнившая соотечественникам о том, «эта страна пережила кое-что похуже, чем коронавирус». Это кое-что – 1939 – 1945 годы, когда по воспоминаниям её родителей жизнь была действительно непростой. Поэтому она пишет:
«То был реальный национальный кризис. Это было настоящее чрезвычайное положение. Что совсем не означает, будто это вирус не серьёзен и что мы не стоим на пороге тяжёлых времён. Но наша страна и поколение моих родителей прошли через гораздо худшие времена: мой отец рассказывал мне, что во время кубинского ракетного кризиса они все искренне полагали, что вот-вот начнётся ядерная война. А сейчас люди дерутся друг с другом за рулон туалетной бумаги. А может быть нечто и похуже: вон в Штатах народ оружие скупает».
Эта апелляция к «трудным временам» прошлого – может быть хорошим психотерапевтическим ходом, по крайней мере, для поколения «бэби бумеров». Так же, как и напоминание о том, что «тьма гуще всего перед рассветом» и что «она непременно рассеется». Но, помимо этого способа отношения к свалившемуся на голову британцев несчастью, обнаружился и другой, апеллирующий не только к опыту одного поколения, но к британской идентичности как таковой. Его предложил научный сотрудник Института Адама Смита Тим Уорстолл (Tim Worstall), опубликовавший в The Times колонку под вызывающим названием «Мы не должны позволить официозу украсть наши повседневные свободы».
Автор не избежал вечного соблазна любого «истинного британца» — уязвить какого-нибудь континентального «соседа» по случаю обнаружения в его быту чего-то – с точки зрения этого самого британца – вопиюще абсурдного. А потому начал он свою колонку с рассказа о том, что теперь французам при каждом выходе из дома необходимо заполнить специальную форму, загруженную с сайта Министерства внутренних дел, в которой должны быть указаны личные данные (имя, адрес) и причина выхода. Это – не шутка, подчеркивает автор. Если вас остановит полиция, и такой бумаги у вас нет – штраф 135 евро! А в самой этой скачанной форме среди причин, побуждающих француза или француженку к легальному выходу из дома, указана и такая – «ради удовлетворения естественных потребностей наших четвероногих друзей».
С привычно британским остроумием Т.Уорстолл продолжает:
«Избавлением от глобальной пандемии является заполненная форма для выгула собаки. Разумеется, легко высмеять французов, но есть тут один важный пункт, поскольку это пример вредоносного мировоззрения. А именно, что мы, народ, только тогда способны на что-то, когда нам скажут, что делать, что нам можно делать. Всё должно быть решено и проведено в жизнь смышлеными ребятами во власти и на самостоятельное решение простого народа ничего оставлять нельзя.
Наша собственная традиция категорически иная. Во многих странах я удивлял людей своим рассказом о том, что британский полицейский не имеем права спрашивать – или, по крайней мере, настаивать, на том, чтобы узнать – что вы делаете в данный момент. А если он всё-таки пристанет с расспросами, то жизнерадостный ответ: «Иду по своим законным делам, констебль» — это всё, что требуется. Такие свободы могут не применятся в момент кризиса, но они – показатель другого типа мышления».
Поскольку автор из Института Адама Смита – того самого, который говорил про «невидимую руку рынка», то нетрудно предсказать и его рецепт победы над таким «невидимым врагом» как коронавирус. И он – прямо противоположен тому, что делают континентальные правительства и на что отчасти всё-таки решается правительство Джонсона. На континенте преобладает стратегия изоляции всех от всех, сопровождаемая такими мерами как закрытие всех мест традиционного проведения досуга: рестораны, концертные залы, стадионы, музеи и т.д. и т.п. Закрываются учебные заведения – от детских садов до университетов. В этом же духе намерено действовать и британское «правительство военного времени».
Однако Тим Уорстолл напоминает, что не взаимоизоляция, а взаимообщение, взаимодействие 65-ти миллионов британцев как раз и создаёт то, что называется экономикой и что называется обществом. Что случится вскоре, нам неизвестно. Возможно сокращение ВВП на 1% в ближайшие недели, или даже на 10% в ближайшие несколько месяцев. Но надо помнить, что этот самый ВВП создаётся именно благодаря «свободным взаимодействиям тех самых 65-ти миллионов. А, стало быть, этими же самыми средствами мы ВВП удержим и восстановим. Это рынки, а не централизованное управление, — вот что сработает. И уж точно – не форма для выгула собак». А напоследок Тим Уорстолл пожелал читателям The Times вот чего:
«Be adult, be responsible, and the best of British to you». Однако, пожелания пожеланиями, а реальность может оказаться совсем другой. Далеко не каждый из 65-ти миллионов британцев обязательно окажется носителем «наилучших британских» качеств. И в нынешней чрезвычайной ситуации поведёт себя как «взрослый» и «ответственный» подданный королевы Елизаветы. И один из читателей под ником MJR справедливо отметил, что «достаточно лишь одного идиота, чтобы подорвать усилия всех остальных».
Он ссылается на случай в Южной Корее, где один человек, сбежавший из карантина, перезаражал коронавирусной инфекцией более тысячи своих сограждан. И ещё более справедливо завершает: «Права предполагают ответственность. Если люди не могут поступать ответственно (а когда вы видите хаос в супермаркетах, вы должны признать, что среди нас довольно много таких, кто, похоже, ведут себя как обезглавленные цыплята), то некоторые строгости могут потребоваться, чтобы спасти людей от самих себя и спасти остальных».
Аргумент явно консервативный в том смысле, что строится на признании принципиального несовершенства человеческой природы. Но парадоксальным образом он ведёт к аргументации, характерной для совсем иного – леволиберального и даже просто социалистического политического лагеря. Представители которого — из соображений отнюдь не мизантропических, а акцентированно гуманистических, требуют создания «большого и быстро действующего» правительства. То есть никакие не «рынки», а «централизованное управление» — вот левый рецепт для победы над «невидимым врагом».
Именно это и прописал британской экономике колумнист The Guardian Адитья Чакрабортти (Aditya Chakrabortty):
«Сущность нашей экономической проблемы легко суммировать: чтобы сдержать это заболевание, экономику нужно остановить. Будь то развлечения или бизнес – в ближайшие несколько месяцев люди больше не смогут собираться вместе. Рестораны, которые сделали крутую выручку в феврале, теперь по распоряжению правительства должны быть закрыты. Как бы ни был искусен бизнес, однако ни одна фирма не может выжить в таких условиях, вот почему магазины и музеи закрываются по всей стране. Аэрокомпании и отели повсюду на пороге банкротства, при том, что миллионы наёмных работников по всему миру могут потерять работу. Судя по скорости и размаху всего происходящего, дело идёт к депрессии – если только правительства не станут большими и быстродействующими (big and fast)».
Разумеется, ничего подобного публицист The Guardian от правительства тори вообще и лично от Бориса Джонсона не ожидает. И не случайно начинает свою колонку с вопроса: почему на войну с коронавирусом, то есть реальным врагом, правительство выходит с «игрушечным ружьём»? А рекомендации его «по взрослому» просты и понятны: дать денег бедным и отнять деньги у богатых. То есть субсидировать зарплаты, пособия и вообще любые дотации для «трудящихся» и в то же время поднять налоги на доходы «капиталистов». Особенно персонально не нравящегося автору миллиардера Ричарда Брансона (Richard Branson).
А другой колумнист той же газеты Мартин Кетл (Martin Kettle) добавляет ещё один политический рецепт победы над коронавирусом:
«Политика и нация всё ещё приспосабливается к системному потрясению. Джонсон – не объединяющая фигура, хотя он изо всех сил старается таким стать. Таковы же и многие из его министров или советников. Кто доверит Прити Пател наши свободы? Доверие ко всем политикам низко. Страна была глубоко разделена политикой экономии и Брекзитом. Вот почему, подобно тому, как это было в 1915 и 1940 года, в недалёком будущем для лейбористов и даже для партии шотландских националистов встанет необходимость включиться каким-то образом в правительственную коалицию. Это может быть правительство военного времени, но – как обнаружили Асквит и Черчилль и как может выяснить Джонсон – политика, которая появляется после войны, может очень сильно отличаться от предвоенной».
С одной стороны, М.Кетл может быть и прав: действительно во многих случаях общая беда сближает даже тех, кто в остальное время являются непримиримыми врагами. Но, почему-то именно в британском случае в это не очень верится. И представить себе в «одной лодке» Джонсона, Корбина и Блэкфорда у меня, по крайней мере, воображения не хватает. Зато крыловские лебедь, рак и щука вспоминаются немедленно. При том, что по прозорливому замечанию «дедушки Крылова», — а «ВОЗ и ныне там».
Леонид Поляков, ПолитАналитика