Сия история давнишняя, произошла она, когда моей дочери было всего два года.
Времена тогда были тяжелые, перестроечные. В магазинах было — шаром покати. Пустые полки, в дефиците даже самое необходимое, а уж о роскоши и речи не шло. Почти ничего из продуктов не было, а за тем, что было, стояли огромные очереди.
Однажды собралась я к подруге в гости после работы. Забежала в магазин, что-нибудь к чаю прикупить. И вдруг вижу: Пирожные! Настоящие! Бисквитные! Да еще и украшенные огромными кремовыми розами. Правда, цвет какой-то ядовитый.. Да Бог с ним, с цветом. Накупила я угощения на всех.
Посидели с подругой, наговорились, напились с ней чаю — время быстро пролетело. Пирожными тоже полакомились, естественно. А одно я оставила для своей малышки. Мы его аккуратненько поставили на тетрадный лист ( с пакетами тогда напряженка была, как и со всем остальным, а о контейнерах мы тогда и не слышали. Чтобы розочки не помялись, тетрадный лист осторожно опустили на дно сумки.
Засиделись мы с подружкой изрядно, так что домой я прибыла в половине первого ночи. Доча моя была еще совсем маленькой, и в силу своего нежного возраста да и сложного экономического положения в стране, пирожных никогда не видела. Ехала я домой в автобусе, и представляла, как завтра моя малышка проснется, а я ей покажу лакомство и скажу: "Доченька, это пирожное!" И прямо видела, как она всплеснет ручками и будет радоваться. Угощение для маленькой моей везла очень осторожно, постоянно напоминала себе: "В сумке пирожное, аккуратнее!". Из автобуса выскочила с теми же мыслями, сумку несла почти на вытянутой руке, на весу, а не на плече, по- привычке. И повторяла, повторяла: "Галка, не помни пирожное!".
Живу я на окраине города, в частном секторе, так что места там тихие и малолюдные, особенно в позднее время. От автобуса к моей улице вела короткая дорожка (как я всегда говорила: в два автобуса длиной ), да вот беда — фонарь там кто-то разбил. Короче, бегу я домой по тропиночке, вся такая радостная, сумку держу навесу, мысли только о пирожном. И вдруг из кустов выскакивает мужик, хватает меня за плечи и начинает тащить в кусты! А дело в том, что когда я вижу цель, меня с нее свернуть очень трудно. То есть — я рвусь вперед, домой. А он меня тянет влево, в кусты. Ну не совпадают наши желания! И топчемся мы на одном месте, и громко при этом сопим. Кто-кого перетянет! И тут я начинаю понимать, что происходит что-то неправильное, нехорошее! И дальше — испуг, желание защититься, и что-то сказать при этом — обязательно (молча что ли защищаться?).
Но только когда напуган, то иногда говоришь и делаешь совсем не то, что от тебя ожидают. Вот и я, вся такая нелогичная и неожиданная оказалась. Как вдруг заору: "Сц&ка! Ты почему мнешь мое пирожное?!" Не знаю, что подумал насильник, он неопытный, наверное, был какой-то. Но он меня вдруг отпустил. А я опять как заору: "Ты кто такой, чтобы мять мое пирожное!" И как дам ему сумкой! Насильник, бедный, отскочил. А я развернулась и сумкой его, сумкой! И ору что-то типа: "Не твое оно, не тебе несла!". Несчастный насильник, видать, совсем охренел. Я не знаю, и никогда не узнаю, что за мысли у него в были голове, но рванул он от меня очень резво — в кусты. Промчался через них и дальше поскакал. А я за ним, и сумкой его, сумкой луплю что есть силы. И ору что-то обвиняющее. В кустах я запуталась, упала, и пока падала, вдруг поняла, что бежать мне нужно совсем в другую сторону.
Домой прибежала злющая. Пирожному, конечно, каюк. Сплющилось, и розочкам конец наступил. Подровняла его, как смогла, крем с тетрадного листа вилочкой соскребла и сверху намазала. И вилкой же нарисовала на нем решетку. И вот когда решеточку нарисовала, дошло вдруг до меня, что дело-то было серьезное. А потом вспомнила, как я орала — и такой смех меня пробрал, что не могла удержаться — хохотала на всю квартиру, аж подвизгивала.
Утром все было так, как я и мечтала. Я сказала: "Доченька, это пирожное!" И моя малышка всплеснула ручками, и очень — очень радовалась. И лакомство ей понравилось, между прочим (да кто б сомневался).
