Писатель Борис Егоров — о том, чья хата с краю
Одно время жил я в маленьком российском городишке. Можно сказать – в поселке городского типа. Короче, это была натуральная деревня с легким налетом технического прогресса. В виде частичной канализации и телефонизации.
Народу в поселке жило немного, все друг дружку знали.
Новости распространялись по округе с непостижимой скоростью – точно быстрее, чем по интернету (которого, кстати, тогда еще не было).
И вот «как-то вдруг вне графика разнеслася весть». В поселке появились хулиганы. Не, они и раньше здесь были, но – свои, ручные. Один, Митяй, набравшись самогону, ходил по поселку, орал матерные частушки и доводил до нервного истощения дворовых собак. А другой хулиган – так тот вообще был двоюродным братом местного участкового. И все его хулиганство заключалось в том, что он по пьяни вешал милицейскую фуражку, уведенную у брата, на стену дома, и кидался в нее собачьими какашками, которые собирал в специальное ведро.
А вот новенькая троица вела себя совсем неприлично. Один из них – Леха – был местный. Отслужил в армии, вернулся и запил. Отца у него не было с детства, мать – умерла – каким-то денатуратом отравилась. Работы в округе не было, поэтому Леха пробавлялся мелкими калымами и халтурами.
А откуда появились два его лихих дружка – так толком никто и не понял. Начала эта компания свою… оппозиционную деятельность с того, что расталкивала в сельпо народ и брала, что им было надо, без очереди.
Люди в поселке привыкли к спокойной, размеренной жизни. И от такого нахальства просто терялись. Возмущались себе под нос, и махали рукой – типа, хрен с ними, пусть без очереди берут.
Домахались. Этим троим понравилось отсутствие сопротивления, и они помаленьку начали берега совсем путать. Дошло дело до того, что они отбирали у людей покупки, могли зайти в любой дом и потребовать угощения. При малейшем намеке на недовольство втроем лупили всех подряд.
Ну, я тогда молодой был. Во-первых, здоровье было, как у лося. Во-вторых – нахальный. И, хоть меня и не коснулся начавшийся беспредел, но снизу у меня… засвербило. Очень мне этот бордель не нравился.
Лось – лосем, но я знал, что все три эти кренделя – ребята крепкие. Поэтому я решил привлечь для поддержания штанов своего соседа Николая. Здоровенный мужик, бывший сержант из войск дяди Васи. Сейчас Коля работал помощником машиниста, жена его – где-то бухгалтером была. В общем, дом был – полная чаша. Даже ванна там внутри была, и унитаз. Во дворе стоял заботливо укрытый «Москвич-403», в сарае – корова, бычок и пяток хрюшек.
Пришел я к Коле – он был не в поездке. Сели за стол, жена его быстро накрыла всего понемножку. Тяпнули по стаканчику, и я изложил соседу просьбу-предложение. Коля с хрустом потянулся: «А на кой хрен тебе это надо? Тебя же не трогают».
Я даже не нашелся, чего ответить. А Николай налил еще по стаканчику и продолжил: «Борька, послушай умного человека. Ну, отметелим мы с тобой эту рвань. А дальше что? В райцентр поедем, там порядок наводить? Там таких – хоть жопой ешь! Милиция есть – вот она пусть ими и занимается. Не хватало мне еще самому себе срок намотать»
Ну, я его понял, пожал плечами и откланялся. Но идею свою не оставил.
В общем, отдубасили меня эти трое ребятишек – даже и вспоминать неохота. Я только и успел одному передние зубы выбить…
Но – обошлось, в принципе. Сломать ничего не сломали, вот только писал с неделю чернотой какой-то. Короче, отлежался.
Собирался я съездить в Москву за подкреплением – не хотелось как-то в долгу оставаться. И вдруг ко мне заявился Николай. Прямо с порога сразу сказал: «Боря, я тут подумал… В общем, был неправ. И вообще – ты ж мой сосед, а с тобой вон как! Обидно мне. Если ты очухался – пошли, накажем этих б…й!»
Нда-а. Коля вошел в такой раж, что мне досталась только роль зрителя. И усмирителя эмоций – Колю я с большим трудом оттащил от трех тел, завязанных разнообразными узлами. (Их потом с трудом откачали в райбольнице, а оттуда без пересадки они отправились топтать дальние края – все от них потерпевшие написали заявы. Поэтому и Колю особенно не мурыжили. А меня – тем более.)
Как я был благодарен Николаю за такое соседское отношение. До тех пор, пока не узнал, что он взбесился после того, как узнал, что у его жены те хулиганы отобрали сумку с покупками и дали ей пинка.
И вот, сколько я прожил уже, так ничего и не поменялось. Большинство людей принимают близко к сердцу только то, что касается их лично. А чужую беду – руками разведу.
А участкового тамошнего с работы уволили.
(с)Борис Егоров
